До сегодняшнего времени существует безусловная норма, согласно которой человека нельзя лишать единственного жилья, даже если он задолжал кредиторам очень серьезную сумму. Однако за последнее десятилетие Конституционный суд уже дважды принимал обратное решение, и настаивает на том, что механизм изъятия единственной жилой недвижимости все же должен быть прописан в законодательстве. Инстанция, правда, не предлагает никого выселять на улицу, но настаивает, что любое превышение санитарной нормы жилплощади для злостного неплательщика должно расцениваться как непозволительная роскошь.
Предполагается, что в итоге граждане, у которых отняли непомерно большую квартиру за долги, в качестве компенсации получат более скромное и маленькое жилье, а в уплату долгов пойдет лишь разница сумм. Таким образом, даже богатые не станут бездомными, а лишь заметно обеднеют. Однако юристов смущает и такой подход – они советуют видеть разницу между теми, кто не платит злостно, и теми, кто действительно обанкротился из-за неосторожных действий или финансовой неграмотности.
Между прочим, количество должников, для которых нововведения могут оказаться судьбоносными, огромно: Объединенное кредитное бюро сообщает, что крупных должников становится только больше – если год назад таковых было 900 тысяч, то сейчас уже более 1,1 миллиона. В статистику вошли только те, чей долг превышает полмиллиона рублей, а просрочка составляет не менее трех месяцев. По состоянию на февраль потенциальные банкроты суммарно были должны кредиторам почти полтора миллиарда рублей.
Пока что все зависит от судьи
В ситуации, когда Конституционный суд создал прецедент, но законодательно норма не прописана, слишком многое зависит от личного мнения судьи. Инстанция еще в 2012 году предлагала прописать в законах четкие различия между теми должниками, у которых реально нет денег, и теми, кто пытался «сэкономить» на выплате долгов. Явная недобросовестность и банальная ошибка сейчас законом не различаются, потому только конкретный судья решает, насколько строго наказывать должника.
При этом ситуации, когда суд требовал взыскать единственное жилье, ссылаясь на прецедент от КС, уже были, но практического исполнения такие решения не увидели. Причина та же – выселить человека на улицу нельзя, а точной суммы обратной компенсации ему нигде не прописано. Неясен и способ продажи квартиры: то ли она продается целиком, с дальнейшим возвращением части денег уже бывшему владельцу, то ли изначально продается только заранее выделенная «лишняя» доля жилья.
В сложившейся ситуации правового вакуума КС рекомендует судам самостоятельно решать, как поступить с исполнительским иммунитетом, если жилье у должника – единственное. Судьям советуют сопоставлять размер долга и ценник на единственное жилье должника, а также обратить особое внимание на ситуации, когда недвижимость была куплена уже после взятия денег в долг.
Как происходит взыскание жилья
Процедура состоит из четырех этапов:
- приставы ищут недвижимое имущество неплательщика, годящееся для продажи, чтобы на вырученные деньги можно было погасить хотя бы часть долга;
- найденная недвижимость арестовывается - владелец уже не может ни продать ее, ни тайно получать от нее прибыль;
- объекты оцениваются с целью определения их стартовой стоимости на торгах;
- имущество продается, полученные деньги направляются на перекрытие долгов, а если остаются излишки, эти средства возвращаются бывшему должнику. Бывает так, что покупатели на недвижимость не находятся - тогда кредитору предлагают забрать долг имуществом, а не деньгами.
Что будет с должниками теперь?
Дать четкий ответ на этот вопрос нельзя, поскольку рекомендации Конституционного суда по внесению изменений в законодательства не являются обязательными для депутатов. Последним настойчиво предлагают усовершенствовать закон о банкротстве и ГПК, а вот послушаются ли они, и если да, то в какой форме - это пока что открытый вопрос. До внесения изменения в действующее законодательство даже положительное решение суда о конфискации единственного жилья - пугающее и страшное, но формально пустое заявление.
Важна форма, согласно которой законодатели могут предложить поступать судьям. Есть два подхода - субъективная экономическая целесообразность и строгая юридическая формальность. В первом случае понятия прописываются довольно размыто: очевидно, что для одинокого человека четырехкомнатная квартира при наличии долгов может восприниматься как излишество. Тем не менее, из-за общей размытости формулировки многое зависит от судьи - как он расценивает каждую отдельную ситуацию, считает ли жилплощадь явно вылезающей за разумные размеры. Во втором случае этот самый разумный размер прописывается предельно четко - например, 10 квадратных метров на человека. Таким образом, семья из трех человек, ютящаяся в тесной студии на 29 квадратов, будет иметь исполнительский иммунитет, а почти такая же квартира с незаметной для глаза разницей в площади, но с 31 квадратом в документах, уже будет взыскана в пользу кредитора.
Второй вариант, если именно его возьмут за основу, обещает всем должникам несладкую жизнь - специалисты оценивают примерно половину из них как кандидатов на потенциальное выселение. Но и первый вариант тоже имеет свои подводные камни: если судья прикинет, что даже вашей средней квартиры в центре хватает на то, чтобы полностью погасить долг и переехать в куда более скромное и тесное жилище на отшибе, то именно так он может и предписать. Минимальная жилплощадь на человека определяется решениями региональных властей, но она, как мы уже поняли, действительно близка к минимуму.
В любом случае, всякое изменение в законах в данном вопросе будет означать, что единственное жилье уже не является априори неотъемлемым.
Однако даже сейчас существует схема, при которой единственное жилье может быть конфисковано за долги: ГПК разрешает накладывать взыскание на ипотечную недвижимость.
